Я ищу святых волнений,
Я иду к седым скалам,
На распутье вдохновений,
К недоступным берегам,
Где обманы позабыты,
Нет помина о судьбе,
Где возможности открыты
Достиженью и борьбе.
21.08.1917
Невольный изгнанник, вернулся я в келью родную.
В одинокую келью свою...
В ней с радостным чувством, давно незнакомым, ночую.
Вновь сладко мечтаю я и ни о чем не тоскую.
И ее беспредельно люблю.
Ее не зову я, как прежде, угрюмой темницей
И могилой своей не зову.
С тех пор, как безумия ужас мелькнул над столицей
И красные стены неслись над Кремлем вереницей,
Создавая кошмар наяву.
Ни тени сомненья, ни звука унынья былого,
Ни печали о жертвах борьбы...
Для счастья в грядущем, для счастья народа родного
Не жаль ничего, что на свете ни есть дорогого!
4.12.1917
На кончину митрополита Трифона (Туркестанова)
В последний раз я поднимаю чашу –
Увы, заупокойную, друзья…
Я вместе с вами пью за радость нашу,
Что нам светила в мраке бытия…
Померк тот светоч, что зарею ясной
Горел, грозя угаснуть каждый миг,
Своей душой, глубокой и прекрасной,
Он многое, нам тайное, постиг.
Он утешал страдальцев безымянных,
Больных душой он кротко исцелял,
И много шло, и званных и незваных,
К его огню, что в нем для нас сиял.
И много слез, горючих слез страданий,
Он осушил, смягчил он много мук,
И много благодарственных лобзаний
За долгий век его коснулось рук.
Теперь заснув в надежде воскресенья,
Как белый Ангел в небе голубом,
Он отлетел, оставив нам мученья
С тоской пожизненной по нем.
В свой час ушел он из земной юдоли,
Наш срок идти за ним уж недалек,
Сейчас осиротевши поневоле,
Придем к нему и мы в его чертог.
<1934>
Саровскому пустыннику о. Серафиму
Он был и именем и духом Серафим;
В пустынной тишине весь Богу посвященный
Ему всегда служил, и Бог всегда был с ним,
Внимая всем его моленьям вдохновенным.
И что за чудный дар в его душе витал!
Каких небесных тайн он не был созерцатель
Как много дивного избранным он вещал,
Завета вечного земным истолкователь!
Куда бы светлый взор он только не вперял —
Везде туманное пред ним разоблачалось.
Преступник скрытый вдруг себя пред ним являл —
Судьба грядущего всецело рисовалась.
В часы мольбы к нему с лазурной высоты
Небесные друзья невидимо слетали
И, чуждые земной житейской суеты,
Его беседою о небе услаждали.
Он сам, казалось, жил, чтоб только погостить
В делах его являлось что-то неземное.
Напрасно клевета хотела омрачить —
В нем жизнь была чиста, как небо голубое.
Земного мира гость, святой и незабвенный,
Одной любовию равно ко всем горел
Богач, бедняк, счастливец и уничиженный
Равно один привет у Старца всяк имел.
Несчастные ж к нему стекалися толпой
Он был для сердца их отрадный утешитель.
Советом мудрым он — безмездною цельбой,
Всех к Богу приводил, святой руководитель.
От подвигов устав, преклоншись на колени,
С молитвой на устах, быв смертным, умер он.
Но что же смерть его — вид смертной только сени,
Иль, как говорят, спокойный тихий сон...
Теперь ликует он в семье святых родной,
Сияньем Божеским достойно озаренный;
А мы могилу тихую кропим слезой,
И имя будем чтить во век благословенным.
Святой Серафим Саровский
Вот он, блаженный пустынник, взыскующий
Века грядущего благ неземных!
Вот он, в скорбях, как мы в счастье, ликующий,
Душу готовый отдать за других!..
Тихо тропинкой лесной пробирается
В кожаной мантии, в лычных лаптях;
Крест на груди его медный качается,
Сумка с песком у него на плечах.
Вьется Саровка излучистой впадиной;
Сосен столетних красуется строй;
И, на ходу подпираясь рогатиной,
Движется старец неспешной стопой.
Телом согбенный, с душою смиренною,
В пустыньку он помолиться бредет;
Но, и молитву творя сокровенную,
Он для трудов свой топорик несет.
Белый на нем балахон; серебристые
Шапочкой ветхой прикрыв волоса,
Вглубь себя он устремляет лучистые,
Полные ласки душевной глаза…
Силою он одарен благодатною:
Чуткой душой прозревает он вдаль,
Видит он язвы людские, невнятные
Слышит он вопли, - и всех ему жаль.
Он и утешить готов безутешного,
Слабое детство от смерти спасти,
Или к сиянию света нездешнего
Грешную душу мольбой пронести.
Всем изнемогшим в огне испытания
«Радость моя! – он твердит: - Не скорби,
Бури душевные, грозы, страдания,
Господа ради, с улыбкой терпи!»
С плачущим плакать он рад; унывающих
Нежно ободрить, их дух подкрепить.
Всех же, Господень Завет забывающих,
Учит он ближних, как братьев, любить.
Учит искать он богатство нетленное,
Чтоб не владела душой суета,
Ибо все мира сокровище бренное
Нашей душе не заменит Христа!..
|
Комментариев нет:
Отправить комментарий